Если верить статистике, то прямые трансляции финального турнира чемпионата мира 1982 г., проходившего в Испании, каждый житель планеты смотрел по крайней мере дважды. Это означает, что по всему свету численность телевизионной аудитории этого соревнования достигла десяти миллиардов. Матчи чемпионата 2002 г. в Японии и Корее наблюдали в общей сложности 28,8 миллиарда человек, то есть каждый житель Земли в среднем посмотрел 4,6 трансляции.
Приведенные данные полностью оправдывают существование такого понятия, как «мировой футбол». Финал Кубка мира проводится в конкретном месте в конкретное время, однако зрителями его становятся люди всего мира. Именно телевещание превратило футбол во всеобщую массовую культуру, увеличив количество зрителей в тысячи — а если говорить точнее, то во время финала 2002-го в десять тысяч раз.
Телевидение раздвинуло пределы стадиона и создало особое пространство, способное охватить столько футбольных регионов по всему миру, сколько пожелает. Более половины из 32 миллиардов зрителей финалов Кубка мира с 1990 г. представляют население Азии, континента, роль которого в международном футболе до сих пор была минимальной. Первенство мира 1998 г. в США транслировалось на 188 стран, что, по сути, было первым случаем всеохватного телевизионного освещения спортивного события.
ФИФА всегда играла роль главного посредника между медиакомпаниями и международными соревнованиями, прежде всего потому, что многие высшие чиновники организации, определявшие стратегию ее развития, имели прямое отношение к журналистике. К их числу принадлежал и первый президент ФИФА Робер Герен (1904-1906), и такие легендарные журналисты, как Вальтер Бенземанн (Германия), Гуго Майзль (Австрия), Герберт Чэпмен (Англия), Габриэль Ано (Франция), Витторио Поццо (Италия) и Борокото (Аргентина); этот список можно продолжать и дальше. Быть может, это помогает понять, почему ФИФА с самого начала стремилась тесно сотрудничать со средствами массовой информации, создавая им наиболее благоприятные условия для работы. Федерация всегда внимательно следит за научно-инженерными новшествами, порой даже предвосхищая их и обязывая организации, ответственные за освещение важнейших турниров, быть на уровне технического прогресса.
В 1968 г. Рене Курт возглавил только что созданный Комитет по связям с общественностью и средствами массовой информации, и с тех пор отношения со СМИ были поставлены на серьезную профессиональную основу. Громадные ресурсы, которыми располагает этот комитет, объясняются не только тем, что функционеры ФИФА озабочены процветанием прессы, радио и телевидения; их первейшая забота — призвать медиасредства на службу футболу. И они действительно служат этому виду спорта: с 1970-х гг. финансовое благополучие Федерации и успех инициируемых ею программ все больше зависят от тесного взаимодействия со средствами массовой информации.
Тем не менее было бы ошибочным утверждать, что ФИФА сделала из финалов Кубка мировое медиасобытие или даже породила особый вид футбола -телевизионный. Никто ничего не делал намеренно. Сложившаяся ныне ситуация в значительной мере является результатом роста и укрепления сложных взаимоотношений между футболом и средствами информации — отношений, которые развивались на протяжении всего XX в. и преподнесли — что тут скрывать — немало нежелательных сюрпризов.
Связи медиаиндустрии с Международной федерацией и футболом в целом и есть главная тема данной главы. Ну а поскольку корни сотрудничества футбола и СМИ восходят к тем временам, когда телевидения еще не было и в помине, радио и печать тоже окажутся в поле нашего зрения.
Крепнущие узы
Тесные связи между футболом и прессой начали складываться уже в конце XIX в. Конечно, речь не идет обо всех уголках мира, где воцарился британский футбол. По большому счету футбол «по правилам Футбольной ассоциации» прорвался в новостные колонки только европейских и латиноамериканских изданий. В Соединенных Штатах и Австралии так называемый «соккер» оставался почти не замеченным репортерами и зрителями, внимание которых целиком было приковано к невиданно популярным тогда «американскому» и «австралийскому» футболу и регби.
Что же касается Азии и Африки, то там сама пресса находилась в зачаточном состоянии: колониальная зависимость, нищета, безграмотность и бесчисленное множество языков — все это оказалось тем самым препятствием, которое не давало средствам массовой информации стать посредниками между футболом и людьми. Их встреча состоялась только в 1960-х гг. -благодаря радио и телевидению.
Ну а в странах Европы и Латинской Америки сотрудничество футбола и средств массовой информации, наоборот, крепло. Объяснить это можно тремя основными факторами: во-первых, оба партнера обрели устойчивый социальный статус в одно и то же время; во-вторых, местом своего обитания и тот и другой избрали быстро растущие города; в-третьих, футболисты, как и журналисты, вышли либо из эмигрантских кругов, либо из молодежи среднего класса, то есть тех слоев общества, которые отважно и непредвзято встречали любые новшества и самые модные веяния.
При этом многие молодые люди в одно и то же время были и действующими игроками, и футбольными обозревателями. Дело в том, что нигде в Старом Свете, за исключением Англии, не существовало сложившейся традиции спортивной журналистики. Так кто же мог сделать профессиональный репортаж о новом виде спорта, как не сами игроки? Кто, кроме них, мог дать самую полную информацию? Среди зрителей таких еще не было — большинство ходило на матчи исключительно ради любопытства.
Если английские поклонники футбола уже освоили искусство выстраиваться плечом к плечу в «почти бесконечные шеренги», а порой и в едином порыве выдавать «настоящий вопль», как писал в своем репортаже в 1908 г. один дотошный журналист, то немецкие болельщики «…всего лишь жидко хлопали, когда мяч влетал в сетку. В остальное же время они не издавали ни звука […] По моему убеждению, зрители просто не понимали смысла игры…». Учитывая сложившееся положение дел, актуальность футбольных репортажей, разъясняющих зрителю суть игры, стала очевидной.
Так появились те самые футбольные обозрения, что превратили игровое противостояние в символ этнического, расового, религиозного, политического и классового соперничества. Игра в них зачастую ассоциировалась с некими мифическими конфликтами, которые в «реальной действительности» давно были изжиты. Однако отчеты о матчах преследовали и иную цель — приводить таблицы текущего положения команд, называть авторов забитых голов и подсчитывать количество зрителей. В конечном счете публика получала, с одной стороны, систематизированные методические сведения об игре, а с другой — материал для захватывающих легенд о взлете и падении отдельных героев и об извечных распрях соперничающих клубов.
Газеты сыграли решающую роль в пропаганде и осмыслении «гостя из туманного Альбиона». Они публиковали предматчевые справки, раздавали критические замечания и непрошеные советы, приправляя репортажи расхожими слухами, чтобы тотчас их опровергнуть. Именно периодическая печать внедряла в сознание публики образ того или иного игрока, клуба, ассоциации и лиги — всех составляющих спортивной жизни.
На заре своего существования футбол еще не обрел широкого общественного признания. Впрочем, он к этому не очень-то и стремился: игроки и клубы нуждались не столько во внимании общества, сколько в его деньгах, и именно поэтому футбольные чиновники были заинтересованы в тесных связях с прессой.
С самого начала сотрудничество футбола и СМИ (клубы и ассоциации по одну сторону, периодическая печать — по другую) основывалось на принципе взаимной выгоды и пользы.
Желание клубов установить контакты с прессой произрастало из целого ряда присущих футболу особенностей — региональных, национальных и международных. Каждая домашняя игра автоматически подразумевала и игру на чужом поле, и для ее участников это было несомненным плюсом.
Вместе с тем многие зрители и болельщики, чьи деньги — в виде членских взносов и платы за билеты -вкладывались в проведение выездных матчей, сами вынуждены были оставаться дома из-за неподъемных дорожных расходов. Яркий и информативный репортаж был единственной возможностью удержать их «на крючке».
Считалось дурным тоном просто перепечатать отчет о выездном матче, взяв его из местной газеты, которая к тому же могла быть настроена весьма враждебно по отношению к приезжей команде. По этой причине руководители клубов и команд предпочитали на выездные матчи засылать «своих» журналистов. Клубы брали на себя расходы на дорогу и размещение, а вдобавок к этому платили щедрые командировочные и компенсировали газетам временное отсутствие их сотрудников. Естественно, они отвечали и за создание хороших условий для работы спортивных журналистов — телеграфную и телефонную связь, лучшие места на трибунах, комнаты для интервью и пресс-конференций… Заинтересованность футбола и прессы друг в друге была обоюдной.
Пресса присматривалась к футболу еще в конце XIX в., когда начался процесс коммерциализации газетной индустрии. В тот период на рынок хлынула целая лавина ежедневных газет, часть которых выходила по нескольку раз в сутки. Перед издателями вставала проблема: чем заполнять газетные полосы? За всех ответил репортер из парижского бюро «Нью-Йорк Джеральд» Джеймс Гордон Беннет, который писал в 1900 г.: «Нам нужны сенсации, и если мир не может дать их, мы должны сотворить их сами». Гордон Беннет придумал автомобильные гонки, названные в его честь. Анри Дегранж основал велогонку «Тур де Франс». Ну а другие издатели сосредоточились на футболе, приняв самое деятельное участие в организации и проведении матчей и турниров, откуда они и вели свои репортажи.
Радио и телевидение вышли на широкий простор в 1920-х и 1950-х гг. соответственно, и проблема поиска подходящего материала для передач встала перед составителями программной сетки еще острее, чем в случае с газетными изданиями. Дело в том, что разработкой новых медиасредств занимались военные и гражданские специалисты времен Первой мировой войны — задолго до того, как обычные журналисты начали хотя бы задумываться о том, как использовать открывшиеся возможности.
Футбольные трансляции были очевидным выходом из положения, но составители расписания программ — как «серьезных», так и «развлекательных» — поначалу пребывали в сомнениях. Но время шло, и эффективность спортивных передач для заполнения сетки вещания становилась все более очевидной. И тем не менее на заре эпохи радио и телевидения трансляциям со стадионов еще предстояло преодолеть множество технических и профессиональных преград вроде плохого качества звучания и отсутствия журналистского опыта. В результате футбольные репортажи и спортивные передачи чаще походили на учебные лекции, чем на захватывающее действо.
Скажем, в 1930-х гг. даже в странах, в техническом отношении более развитых, подавляющая часть времени, отданная под спортивные программы, была занята такого рода «уроками».
Ценность футбола для радио и телевидения возрастала и потому, что это помогало их владельцам рекламировать возможности собственного бизнеса. Они всячески подчеркивали «сиюминутность», заложенную в самой природе радио и умножающую иные достоинства радиовещания по сравнению с кинематографом, популярность которого у современников была необычайно высока.
Подогревая интерес к прямым репортажам и провоцируя жаркие дискуссии по поводу непредсказуемого исхода футбольных матчей, журналисты выдавали слушателям восхитительную смесь информации и развлечения. Радиостанции снабжали свою аудиторию сводками о результатах игр, анализом хода матчей и наконец, когда для этого появились технические возможности, — «живыми» трансляциями. Такой стиль работы требовал объяснять, почему результат не совпал с предматчевыми прогнозами, и в то же время продолжать рассуждения о шансах команд на ближайшее и отдаленное будущее.
Короче говоря, все усилия были сосредоточены на одном: приковать напряженное внимание зрителей и всячески его поддерживать. С 1920-х гг. во многих странах Европы и Южной Америки стали проводиться регулярные чемпионаты, что сделало спорт еще более привлекательным для радио, а позже и для телевидения. Футбол давал постоянную пищу для сенсаций. Что еще могло бы произвести подобный эффект? Нет ничего удивительного в том, что во многих странах именно журналисты выступили инициаторами создания национальных лиг. Немаловажно и то, что спортивные репортажи были сравнительно недороги. Репортеры радио и газетных изданий имели право работать на матчах без всякой платы — привилегия, которой они, как правило, пользуются и поныне.
Телевизионные компании, напротив, если не считать краткого мига первых дружеских объятий, всегда должны были оплачивать права на трансляцию матчей. Причем их стоимость неуклонно возрастала год от года и в наши дни в некоторых странах достигла поистине астрономических сумм. До второй половины 1980-х гг. игра еще стоила свеч — не только потому, что расходы на организацию внешних трансляций удавалось держать в разумных пределах, но и потому, что риск снижения или утраты интереса аудитории при этом был минимален. Тем более что одну и ту же информацию можно было многократно использовать — в детальных отчетах, блоках спортивных новостей, еженедельных обзорах, передачах по истории футбола, ток-шоу и других телевизионных жанрах.
В 1985 г. Би-би-си и Ай-ти-ви заплатили казавшуюся баснословной сумму в 19 миллионов фунтов стерлингов за четырехгодичное право трансляции матчей английского первого дивизиона. Однако если пересчитать ее в почасовую оплату, то окажется, что час трансляции стоил всего лишь 50 000 фунтов, а это было в три раза дешевле прав на показ фильма или известного спектакля и ниже средней цены новостных, документальных или развлекательных программ. Рекламные компании извлекали дополнительную прибыль, компенсируя часть своих расходов тем, что назначали более высокие тарифы за рекламные вставки.
Со своей стороны, производители потребительских товаров были готовы идти на такие издержки, поскольку футбольные болельщики являлись для них чрезвычайно привлекательным адресатом: опыт показал, что они не только не изменяют в своей преданности любимому виду спорта, но и склонны хранить вер-ность однажды выбранной марке или фирме.
Технологические возможности
На протяжении XX в. роман между футболом и средствами массовой информации развивался не так уж безоблачно: не всегда были одинаково сильны и взаимные чувства, и заинтересованность каждой стороны. На каком-то этапе клубы и ассоциации сознательно использовали прессу для «раскрутки» нового турнира или вновь организованной лиги — потом инициатива могла перейти к их партнерам, для которых то или иное спортивное событие становилось поводом для извлечения максимальных доходов либо для внедрения технологических новшеств. Поэтому было чрезвычайно важно, чтобы обе стороны сознавали выгоды от взаимного сотрудничества и были готовы идти на риск — причем время от времени такие эксперименты могли обходиться довольно дорого. Особенно часто проблемы возникали в связи с появлением разных технических новинок.
В конце XIX в. в Европе появились первые иллюстрированные спортивные журналы: «Ле спорт универсель иллюстре», «Ля ви о гранд эр», «Спорт им Бильд» — и футболистам, конечно, захотелось покрасоваться на их страницах. Однако техника того времени не позволяла брать крупные планы во время матча; все ограничивалось студийными съемками команд, застывших перед объективом, — а такие снимки не пользовались у публики особой популярностью. Так что не приходится удивляться, что спустя недолгое время фотографии игроков практически исчезли из солидных глянцевых журналов. Далее освещение футбола в прессе шло разными путями: скажем, в Англии оно вновь стало уделом ежедневных газет, непременно отводивших этой игре определенное количество страниц.
В других странах Европы появились спортивные газеты вроде берлинской «Спорт им Ворт», миланской «Газетта делло спорт» или барселонской «Эль мундо депортиво», для которых футбол стал главным и чуть ли не единственным предметом. К 1930-м гг., когда репортеры смогли воспользоваться плодами технического прогресса в области фотографии, некоторые из этих изданий уже успели стать неким символом своих стран, а мастерство их сотрудников сделало футбольный репортаж самостоятельным литературным жанром.
В конце 1920-х гг. голос журналиста зазвучал из радиоприемника вживую. Однако для многих руководителей клубов и футбольных лиг это стало поводом для серьезного беспокойства: не захочет ли обыватель остаться дома и послушать прямой репортаж, сидя в уютном кресле, вместо того чтобы ехать на стадион и еще платить за билет? Так что сперва радиожурналистов не очень-то привечали, а порой и прямо противодействовали их присутствию на матчах. Именно этим во многом объясняется малое количество радиотрансляций в тот период.
Так, в начале 1930-х в разных программах берлинского радио в течение года значилось от одного до восьми футбольных репортажей, а Би-би-си с 1931 по 1939 г. была вынуждена и вовсе обходиться без «живой» трансляции.
К тому же в первые годы радиокомментаторам было крайне трудно создать у своих слушателей, не видящих игру, адекватное впечатление о ней. Во многих странах попытались решить эту проблему с помощью своеобразного «видеоперевода». Для этого радиостанции рекомендовали своим слушателям запастись разграфленным вроде шахматной доски листом бумаги, а из репродуктора неслись следующие сообщения: «Мяч установлен на точке В4-С5»; «Циммерманн подхватывает мяч и делает передачу с АЗ на А4»; «Зобек проходит с А5 на А4 и далее устремляется к В1».
Однако это изобретение, заслуга которого приписывается опять-таки англичанам, не особенно прижилось, и прямой радиорепортаж стал набирать силу и популярность только после того, как комментаторы научились быстро и ярко описывать происходящее на поле, предвосхищая ближайшие события, — и все это под гул стадиона и аккомпанемент судейских свистков.
Прямые телетрансляции тоже не сразу завоевали зрительскую любовь. Начнем с того, что на малюсеньких черно-белых экранах времен 1950-х картинка была очень смазанной и постоянно дрожала. Получить сколько-нибудь полное представление о ходе игры было довольно трудно, потому что операторы не поспевали за перемещениями мяча и игроков из-за тяжелой аппаратуры: первые камеры весили около 200 кг, и ими управляла целая команда.
Но как только телевизионщики научились справляться с техническими сложностями, увеличивая количество камер или используя специальную аппаратуру, тут же занервничали футбольные функционеры, которые вновь почувствовали угрозу оттока зрителей с трибун. Многие клубы требовали заранее возместить им возможные финансовые потери, а иначе наотрез отказывались от сотрудничества.
Когда в 1960-е гг. в ходе трансляций стал использоваться замедленный телеповтор, это стало новым поводом для разногласий. Теперь наступил черед вмешаться самой ФИФА, почувствовавшей, что это новшество может подорвать авторитет арбитров. В итоге в правила пришлось внести специальное дополнение, оговаривающее, что судейское решение является окончательным и не может быть опровергнуто с помощью каких-либо видеоматериалов. Очень вовремя, ведь не за горами был финал чемпионата мира 1966 г.: помните третий гол англичан?!
Разумеется, не все технические новшества встречали подобное противодействие — многие, наоборот, всячески приветствовались. Всеобщее одобрение, например, снискало оборудование стадионов прожекторами — значение этого события для истории телевидения до сих пор не в полной мере оценено.
Первые попытки наладить искусственное освещение предпринимались еще в 1870-х гг., но только в 1950-е это стало постоянной практикой в Великобритании, что позволило наряду с обычными субботними дневными турами проводить встречи и в середине рабочей недели. В 1960-е гг. телевидение стало цветным, что тоже немедленно возымело действие: футболки игроков запестрели яркими эмблемами различных компаний, а поле окружили рекламные щиты.
Эти плоды технического прогресса в немалой степени повысили финансовое благополучие всех участников футбольного действа; другие новшества просто способствовали популяризации игры. Одной из подобных новинок стало появление транзисторного радиоприемника, работавшего на батарейках: вроде бы пустяк, но именно благодаря ему футбольные репортажи стали неотъемлемым атрибутом свободного времяпрепровождения.
В развитых странах любители игры теперь могли следить за ходом матча во время прогулки, загорая на пляже или работая в саду, а в государствах третьего мира благодаря этому изобретению футбол пришел в отдаленные деревни, где до сих пор не было электричества. Кроме того, отныне можно было параллельно следить сразу за несколькими матчами, отчего волнение и напряжение в душах болельщиков только возрастали.
Телевизионные спутники — побочное дитя соревнования сверхдержав в космосе и гонке вооружений -многократно умножили международную футбольную аудиторию. Правда, первый такой спутник -«Телстар», запущенный американцами в 1962 г., имел слишком слабые передающие возможности, чтобы его по-настоящему можно было использовать в радио и телевидении: он был способен транслировать сигнал только в течение восемнадцати минут из тех двух с половиной часов, которые требовались ему на облет Земли.
Но вскоре передающие станции были построены в Великобритании, Франции, Италии и Японии и была создана Международная организация спутниковой связи (ИНТЕЛСАТ). Мир стоял на пороге революции в сфере коммуникационных технологий, и спорт был отличным способом продемонстрировать новые невероятные возможности, открывавшиеся в этой сфере.
И наконец 25 мая 1965 г. с помощью спутника «Эрли Бёрд» («Ранняя пташка») из Америки была организована трансляция в живом эфире легендарного матча-ре-ванша за звание чемпиона мира по боксу между Сонни Листоном и Кассиусом Клеем. Теперь за важнейшими международными спортивными состязаниями могли следить и из весьма удаленных уголков света вроде Индонезии. Руководство Би-би-си немедленно заинтересовалось перспективой прямых репортажей с чемпионата мира 1966 г. и поручило своему международному отделу оценить вероятность интереса к подобным передачам в разных частях планеты.
