В истории мировых первенств трудно назвать матч более значимый по своим последствиям, чем финал девятого чемпионата. 21 июня 1970 года в Мехико на стадионе «Ацтека» в присутствии более чем 107 тысяч болельщиков и 800 млн. телезрителей в поединке сборных Бразилии и Италии решилась судьба «Золотой Нике». Впрочем, судьба ее была решена раньше, когда в итоге полуфинального турнира последнее слово в споре между сильнейшими футбольными командами планеты было предоставлено двум двукратным чемпионам мира. Из этого следовало, что независимо от исхода встречи Нике должна уйти на покой, чтобы из манящего символа победы, «прекрасной дамы», за временное обладание которой на зеленых ристалищах всей планеты сражались тысячи рыцарей футбола, превратиться в драгоценную реликвию, музейный экспонат, свидетельство былого величия и удачливости своего обладателя.

За сорок лет Нике повидала многое. Жила в Уругвае, Италии, Германии, Бразилии, Англии… Жила по-разному: и в роскоши, и в страхе. Более пяти лет находилась в розыске, скрываясь от итальянских и немецких фашистов в дырявом сапоге под кроватью на квартире одного из руководителей Федерации футбола Италии Отторино Барасси.

В марте 1966 года в Лондоне она неделю находилась в руках похитителей, укравших ее средь бела дня из Вестминстерского дворца. Сыщики знаменитого Скотланд-Ярда буквально сбились с ног, но честь Великобритании спасла дворняжка по кличке Пиклз («Шалопай»), обнаружившая Нике завернутой в газету в кустах, недалеко от своего дома. Пес и его хозяин сразу обрели мировую известность и были награждены от властей деньгами и от организаторов чемпионата пропуском на бесплатное посещение матчей мирового первенства. Пиклз на короткий срок познал «сладкую жизнь» кинозвезды, снявшись в фильме «Сыщик с холодным носом», где, как утверждают, убедительно сыграл самого себя. В тот год Нике пожелала остаться в Англии, и, возможно, действия арбитров VIII чемпионата были продиктованы стремлением удовлетворить это ее желание.

Весной 1970-го Нике переплыла океан, чтобы выбрать место жительства на следующие четыре года. Но судьба распорядилась иначе. На IX чемпионате скитаниям Нике был положен конец, что удивительно соответствовало логике развития футбола. Футбол времен, символом которых была «Золотая Нике», доживал свой век, и жизнь его было невозможно продлить введением новых тактических схем. Уже были различимы контуры нового, так называемого тотального футбола с иными принципами, иной тактикой, другими героями. Для него нужен был и иной символ. И сорокалетняя Нике уходила на покой, чтобы навечно поселиться в стране, где футбол давно стал неотъемлемой частью национальной культуры.

Чемпионат 1970 года до сих пор оценивается многими аналитиками как самый впечатляющий из прошедших до и после него. Впечатляющий по числу увлекательных, содержательных матчей, обилию эпизодов красивой игры и нестандартных комбинаций. Были на чемпионате и свои сенсации. Впервые в истории мировых первенств победитель не потерял ни одного очка, а в полуфинальном матче в дополнительное время (без пенальти) было забито пять голов. Неожиданностью стало оглушительное поражение сборной Чехословакии. Она проиграла все матчи группового турнира и завершила чемпионат с соотношением забитых и пропущенных мячей 2:7. Не оправдался прогноз и в отношении европейского финалиста первенства. Аналитики предсказывали, что это место займет чемпион мира сборная Англии. Но англичане проиграли в четвертьфинале, а в финал вышла сборная Италии, что на фоне неудач, преследовавших ее во всех послевоенных чемпионатах, воспринималось как сенсация.

В остальном все развивалось достаточно предсказуемо. Дебютанты чемпионата — сборные Израиля, Марокко и Сальвадора — прочно заняли место аутсайдеров группового турнира. Правда, израильтяне сыграли вничью с такими сильными соперниками, как команды Швеции (1:1) и Италии (0:0). Марокканцы проиграли два матча, один свели вничью, пропустили шесть голов, забили два. Сборная Сальвадора выступила хуже всех — проиграла все три матча.

Чемпион мира — сборная Англии — почти не изменила состава по сравнению с 1966 годом. Все «достопримечательности» были на месте: и расчетливый, обладающий фантастической реакцией ловец «мертвых мячей» Бенкс, и одна из лучших в мире тройка защитников — Мур, Купер, Мюллери, и самый знаменитый английский футболист, «безотказный труженик» Р. Чарльтон, и «непревзойденный мастер середины поля», стремительный и техничный Болл, и казавшийся неповоротливым, неотразимый бомбардир, привыкший, по словам Мура, «забивать решающие голы» Херст.

Англичане были фаворитами, и многие пророчили им сохранение чемпионского титула. Но уже в первом матче они натолкнулись на упорное сопротивление румынской сборной. И хотя преимущество англичан было явным, единственный гол Херсту удалось забить лишь на 65-й минуте.

Много хлопот доставила англичанам и чехословацкая сборная. Ее форварды Чапкович и Петраш, опекавшийся лично Муром, неоднократно создавали опасные ситуации у ворот Бенкса, и он подчас с большим трудом парировал их удары. Возникали голевые моменты и у ворот чехословацкой сборной, но ни Боллу, ни Р. Чарльтону, ни Кларку не удалось их реализовать. Единственный гол был забит Кларком на 50-й минуте с пенальти. Пенальти спорного. «Из сотни судей, которых я знаю, — говорил по этому поводу чехословацкий тренер Й. Марко, — только один назначил бы такой 11-метровый. Это Маршан. Он был несправедлив. Наш защитник не касался мяча рукой…». Й. Марко охарактеризовал ситуацию недостаточно точно. Мяч попал в руку защитника. В такой ситуации пенальти обычно не назначают. Но на мексиканском чемпионате фортуна отвернулась от чехов. Как уже говорилось, в группе они проиграли все матчи.

Трудности в поединке со сборной Чехословакии англичане испытывали не только потому, что чехословацкая команда играла собранно и целеустремленно. За четыре дня до этого матча англичане встречались со сборной Бразилии. Об этой встрече, которую многие обозреватели называли предварительным финалом или, по меньшей мере, «равной финалу мирового чемпионата по значимости спортивной и творческой», речь впереди. Здесь лишь отметим, что, независимо от результата, это был матч двух великих команд, матч, при упоминании которого не хочется говорить о счете, хотя выиграть такой поединок — великая честь. Не хочется говорить о счете потому, что именно ради такой игры люди стремятся на стадионы и не могут оторваться от экранов телевизоров, чтобы потом помнить ее всю жизнь.

Уместно ли об одном из участников такого матча говорить как о проигравшем? И только жестокая процедура чемпионата заставляет фиксировать выигрыш одного и проигрыш другого, хотя подлинным вдохновенным искусством может быть названа игра и выигравшего, и проигравшего. Англичане проиграли этот поединок, но на мексиканском чемпионате не было матча, в котором они играли красивее, изобретательней и самоотверженней. Однако эта встреча опустошила их. Опустошила не столько игра, творческий процесс, сколько навязчивое стремление победить. И эта опустошенность, эта усталость ко времени матча с чехами не прошли. «Мы отдали все, что имели, в матче с бразильцами», — невесело констатировал А. Рамсей. Его беспокоил предстоящий четвертьфинал, матч со сборной ФРГ, и он опасался, что для этого поединка у команды не хватит сил. Может быть, А. Рамсей понял, что просчитался, поддерживая в команде излишний оптимизм, говоря о слабости бразильцев, их склонности к ошибкам и относительной легкости победы над ними.

Может быть, он понял, что 3. Гербергер в 1954 году поступил и мужественней, и мудрее, когда в групповом турнире швейцарского чемпионата пошел на заведомое и, как оказалось, позорное (3:8) поражение в матче с венграми, с тем чтобы сохранить силы своей команды для дальнейшей борьбы. Но болельщики и историки футбола должны быть благодарны А. Рамсею: его стратегический просчет позволил увидеть настоящий футбольный поединок, равный которому бывает нечасто. Это была лучшая игра англичан на чемпионатах мира до 1970 года.телевизоров, чтобы потом помнить ее всю жизнь. Уместно ли об одном из участников такого матча говорить как о проигравшем? И только жестокая процедура чемпионата заставляет фиксировать выигрыш одного и проигрыш другого, хотя подлинным вдохновенным искусством может быть названа игра и выигравшего, и проигравшего. Англичане проиграли этот поединок, но на мексиканском чемпионате не было матча, в котором они играли красивее, изобретательней и самоотверженней. Однако эта встреча опустошила их. Опустошила не столько игра, творческий процесс, сколько навязчивое стремление победить. И эта опустошенность, эта усталость ко времени матча с чехами не прошли. «Мы отдали все, что имели, в матче с бразильцами», — невесело констатировал А. Рамсей. Его беспокоил предстоящий четвертьфинал, матч со сборной ФРГ, и он опасался, что для этого поединка у команды не хватит сил. Может быть, А. Рамсей понял, что просчитался, поддерживая в команде излишний оптимизм, говоря о слабости бразильцев, их склонности к ошибкам и относительной легкости победы над ними. Может быть, он понял, что 3. Гербергер в 1954 году поступил и мужественней, и мудрее, когда в групповом турнире швейцарского чемпионата пошел на заведомое и, как оказалось, позорное (3:8) поражение в матче с венграми, с тем чтобы сохранить силы своей команды для дальнейшей борьбы. Но болельщики и историки футбола должны быть благодарны А. Рамсею: его стратегический просчет позволил увидеть настоящий футбольный поединок, равный которому бывает нечасто. Это была лучшая игра англичан на чемпионатах мира до 1970 года.

Возможно, все это было осознано позднее, а тогда, в июле 1970 года, А. Рамсей был растерян. От былой самоуверенности не осталось иследа. «Если у немцев есть какие-либо секреты для нас, значит, они счастливы, — заявил он на пресс-конференции, — но можно не сомневаться, что мы с колоссальным вниманием отнесемся к подготовке к матчу. Я сделаю все, чтобы каждый наш игрок проанализировал весь свой путь в групповом турнире и понял, где он не доработал, в чем ошибся». Британская пресса, возможно, и почувствовала перелом, но продолжала подбадривать своих, склоняя на все лады старый девиз: «Англичане могут проиграть сражение, но они не проигрывают войны». Однако было уже поздно.

Основа сборной ФРГ сложилась на чемпионате 1966 года: Зеелер — бомбардир мирового класса, участник чемпионатов 1958, 1962 и
1966 годов, «едва ли не символ западногерманского футбола»; Оверат — один из лучших в Европе левых полузащитников; Халлер, внесший выдающийся вклад в игру сборной на английском чемпионате; Вебер — физически мощный, резкий защитник, мастер персональной опеки; и великий Беккенбауэр. Были и дебютанты мирового первенства, молодые, но уже известные в футбольном мире Грабовски и Либуда, мастерство которых запомнилось зрителям чемпионата, и ставший суперзвездой мирового футбола двадцатипятилетний Герд Мюллер — лучший футболист ФРГ 1967 и 1969 годов, лучший бомбардир Европы (1970), получивший за необычайную результативность прозвище «человек-гол». «Такого феноменального инстинкта, — говорил о Мюллере выдающийся немецкий тренер У. Ляттке, — нет ни у Фонтена, ни у Зеелера, ни даже у Пеле!» В играх мексиканского чемпионата Мюллер забил 10 голов, став лучшим бомбардиром.

Жребий был благосклонен к немецкой команде: соперники по
группе были заведомо слабее. И немцы, даже такие опытные, как Халлер и Оверат, в первом матче со сборной Марокко поддались искушению легкой победы и стали затевать сложные и бесцельные комбинации, за что были наказаны уже на 21-й минуте. Хуману, воспользовавшись ошибкой немецкого защитника Хеттгеса, открыл счет. «Поверившие в свои силы марокканцы, — писал «Советский спорт», — стали играть увереннее, мощнее и удержали преимущество до конца тайма. Попытки западногерманских футболистов, разрозненные, хаотичные и нервные, не принесли успеха». Острые ситуации у ворот марокканцев, конечно, возникали, но их голкипер был постоянно на страже. В начале второго тайма положение мало изменилось, немцы даже просмотрели, что более минуты ворота марокканцев были пусты: голкипер задержался в раздевалке. Лишь через 10 минут немцы обрели форму, и Зеелер, завладев мячом, сравнял счет, а на 78-й минуте атака пятью нападающими завершилась вторым голом.

В матче с болгарами немцы играли как с равными, организованно и хладнокровно. Тем не менее их стремление забить «быстрый гол» успеха не имело. Болгарский голкипер Симеонов в красивом броске взял мяч, точно посланный Либудой, а защитник Дерменджиев отразил почти на линии ворот пушечный удар Мюллера. Более того, счет открыл на 12-й минуте болгарин Никодимов, воспользовавшись свободным ударом примерно с 20 метров. После этого немецкие футболисты уже не давали возможности соперникам активно действовать на своей половине поля, забив в их ворота пять мячей. Сравнял счет на 20-й минуте Либуда, хет-трик выполнил Мюллер, один гол забил Зеелер. В самом конце матча Коле в несколько сократил разрыв в счете неожиданным ударом после углового.

Матч ФРГ—Перу был важен для обоих соперников. Даже в случае проигрыша и та, и другая команда выходила в четвертьфинал. Но проигравшая занимала второе место в группе и в четвертьфинале должна была встречаться со сборной Бразилии. И немцы, и перуанцы стремились этого избежать. Они не думали об отдыхе и выставили лучших игроков. Обе команды, особенно в первом тайме, продемонстрировали острый атакующий футбол. Судьбу матча решил хет-трик Мюллера в первом тайме. На 44-й минуте перуанцам удалось забить «шальной» гол: Кубиллас пробил штрафной мимо «стенки», и мяч, коснувшись ноги одного из защитников, отскочил в левый нижний угол ворот, в то время как немецкий голкипер Майер бросился в правый.

В итоге сборная ФРГ заняла первое место в группе, набрав 6 очков с рекордным для групповых турниров мексиканского чемпионата соотношением забитых и пропущенных мячей 10:4. Семь из них забил Мюллер. И когда его спросили, не собирается ли он побить рекорд Фонтэна, Мюллер, улыбнувшись, ответил: «Я не стремлюсь побить рекорд Фонтэна, да и вряд ли это возможно. Мне бы просто хотелось забить гол в следующей игре, когда нашим соперником будет, по всей видимости, команда Англии». Желание Мюллера исполнилось.

На чемпионатах мира сборные Англии и ФРГ встречались во второй раз. В финале чемпионата 1966 года победили англичане, и немцы жаждали реванша… Однако в начале матча создавалось впечатление, что игра развивается по английскому сценарию. Англичане активно атаковали, создавая голевые ситуации у ворот немецкой сборной. На 5-й и 18-й минутах немцев спасла прекрасная игра голкипера Майера, отразившего удары Мюллери и Чарльтона. Но на 31-й минуте Майера удалось застать врасплох. В результате быстрой контратаки Мюллери проник в штрафную площадку и послал в сетку ворот мяч из-под ноги немецкого защитника Фогтса. На 49-й минуте ситуация повторилась: стремительный рывок по флангу после «усыпляющей перепасовки» в центре поля, мяч переброшен в штрафную площадку, где «на большой скорости» его встретил Питерс и с ходу послал в ворота.

Получив вполне комфортабельное преимущество, англичане успокоились, решили «сменить пластинку» и уйти в оборону. Этим роковым решением не преминули воспользоваться соперники — их игра приняла атакующую направленность и с каждой минутой становилась все более и более агрессивной. Защита англичан с трудом выдержала мощный натиск Шульца, Грабовски, Зеелера, Беккенбауэра. Последний, освободившись от опеки, на 68-й минуте «размочил» счет. На 76-й минуте Зеелер забил уникальный, не имеющий себе равных гол. «Англичане, — писал «Советский спорт», — …не удержали Лера, который получил передачу верхом от Шульца и головой послал Зеелеру. Мюллери не смог помешать, и ветеран забил оригинальный гол — в прыжке, будучи спиной к воротам, головой…» В оставшиеся 14 минут счет не изменился.

Превосходство англичан, постепенно таявшее в ходе матча, в дополнительное время свелось к нулю. Немцы выглядели менее утомленными и настойчиво атаковали. На 108-й минуте атаку, начатую Грабовски и продолженную Лером, завершил Мюллер обещанным голом. Немецкая сборная вышла в полуфинал, где ее дальнейшее продвижение было остановлено итальянцами.

Поражение англичан широко обсуждалось в спортивной прессе. Писали, что причиной его стала замена заболевшего Бенкса на значительно уступавшего ему в игровых качествах Бонетти. Но эта замена была неизбежна. Опыт советской команды в чемпионате 1962 года показал, что больной вратарь даже самого высокого класса не может гарантировать надежной защиты ворот. Многие аналитики сразу после матча с Германией объявили основной причиной поражения англичан их переход в конце первого тайма от атакующей тактики к оборонительной. «Лишь самих себя могут укорять люди Альфа Рамсея, — писала «Дейли телеграф», — они слишком уверовали в себя, не имея на то достаточных оснований, и полностью уступили инициативу». Но думается, переход в оборону был вынужденным шагом. Команда устала и не выдержала заданного темпа игры.

Попытки объяснять отдельные поражения лишь стечением обстоятельств или конкретными ошибками свидетельствовали об укоренившихся у значительной части английской футбольной и околофутбольной элиты чемпионских амбиций. Но английская сборная, состоявшая из выдающихся игроков и реально являвшаяся одной из сильнейших в мире, тем не менее командой чемпионов не была. Конечно, на чемпионатах многое решают случай и обстоятельства. Подлинная команда чемпионов в самый последний момент из-за конкретных ошибок или под давлением обстоятельств может проиграть, как это случилось, например, со сборной Венгрии в 1954 году. Но от этого команда чемпионов не перестает быть лучшей.

Когда в 1966 году англичане у себя дома при негласной поддержке арбитров выиграли чемпионат, А. Рамсей, видимо, всерьез уверовал, что его команда победила исключительно благодаря внедренной им системе, основанной на плотной оборонительной игре. Выступление англичан без дополнительной поддержки, так сказать, на общих основаниях, привело к более скромным и привычным результатам. Как в I954 и 1962 годах, команда не преодолела четвертьфинальной отметки, но законно, без натяжек, вполне заслуженно вошла в восьмерку сильнейших. Для того чтобы достичь большего, англичанам, по мнению экспертов Английской футбольной ассоциации, следовало отказаться от системы А. Рамсея, сменить старую футбольную «пластинку». «Игрокам должна быть предоставлена свобода, — заявил на заседании ассоциации член ее технического комитета Р. Гринвуд. — Руководимая Рамсеем команда играла в жестком корсете коллективной игры. Индивидуальное искусство игроков не поощрялось, если оно не входило в установленную игровую модель». Были намечены серьезные преобразования, но в финальном этапе чемпионатов мира 1974 и 1978 годов сборная Англии не участвовала.

О советской сборной на мексиканском чемпионате в зарубежной прессе писали меньше, чем на предыдущих трех. Да и тон публикаций был иным. Писали о Бышовце, как виртуозе мяча, способном обыграть сразу нескольких соперников, о Шестерневе, как надежном страже рубежей нашей сборной, о том, что многие вратари стремятся играть «по-яшински», но об опасности советской команды для фаворитов и титулованных участников чемпионата, перспективах нашей сборной, как это было в 1958, 1962 и 1966 годах, никто особенно не высказывался. Похоже, что возможности нашей команды большинству аналитиков были ясны: ее признавали достаточно сильной, но каких-либо сенсаций не ожидали.

Сенсаций и не произошло. После призового места, завоеванного в Англии, наши вновь возвратились к четвертьфинальной отметке. Конечно, входить в восьмерку сильнейших почетно, но после 1966 года, когда, несмотря на явные и вполне устранимые ошибки, они все-таки вошли в четверку, казалось, что способны на большее. К тому же в хоккее, наиболее близком к футболу виде спорта, советские спортсмены царствовали безраздельно. На этом фоне возврат к четвертьфинальному рубежу выглядел как топтание на месте. Можно понять пессимистический тон Яшина: «…на всех чемпионатах мы показывали один и тот же уровень. Не можем бороться за высшие места… Когда надо продемонстрировать класс, нам всегда его чуть-чуть не хватает».

Групповой турнир наша сборная провела успешно, но не ровно. Поединок со сборной Мексики, которым открывался чемпионат, Л. Филатов справедливо сравнивал с матчем открытия чемпионата 1966 года: «Та же невыразительная, расплывчатая игра, то же очевидное волнение футболистов, та же неудовлетворенность обеих сторон», тот же нулевой результат. В первом тайме наши проходили «психологическую акклиматизацию», которая накладывалась на акклиматизацию физиологическую — полуденную жару, высогорье, слепящее солнце — условия, к которым хозяева чемпионата были привычны. Мексиканцы не сумели, а точнее — им не удалось воспользоваться этими явными преимуществами. Они проявляли активность, главным образом, в середине поля, далее их «атакующие ходы», несмотря на зной, хладнокровно пресекались центральными защитниками нашей сборной — Шестерневым и Капличным. Лишь однажды у наших ворот возникла угрожающая ситуация, но мяч, посланный Лопесом, был взят Кавазашвили.

Во втором тайме наши результата не добились. «Любопытно, — писал Л. Филатов, — что почти все острые моменты в игре возникали после розыгрыша стандартных положении. Доводить же до конца атакующие комбинации ни та, ни другая команда в этот день не смогли». Если мексиканский тренер Р. Карденас был прав и обе команды действительно «играли с полной отдачей сил», то остается непонятным, на что эти силы были потрачены. Что бы ни говорил Р. Карденас, но ничья для мексиканцев была подарком, и Г. Качалин, комментируя этот матч несколько дней спустя, раскрыл некоторые причины неудачного выступления своей команды: «Восемь наших футболистов не имели опыта такого уровня. А это архиважно. Мексиканцы — средняя команда, но великолепно подготовленная».

Второй матч с бельгийцами был проведен обнадеживающе удачно. Правда, бельгийская сборная, проиграв два поединка и выиграв у команды Сальвадора, не забившей в групповом турнире ни одного гола, заняла среди аутсайдеров группы почетное второе место. Но советская спортивная пресса почему-то «подавала» этот матч как выдающееся достижение нашей сборной. «И крупный счет, и красивые голы, убедительное превосходство нашей команды в выносливости, в движении, тем особенно приятно, что сборная Бельгии, несомненно, команда сильная, и далеко еще не ясно, чем закончится ее матч с командой хозяев», — писал «Советский спорт». И еще: «Сразу после матча мы, советские журналисты, пожалуй, первыми ощутили на себе, как переменился ветер. Уже по дороге с «Ацтека», в автобусе, нас расспрашивали иностранные коллеги о нашей команде, узнавали ее адрес… После первого матча этого не было. Легко предположить, что Качалину придется давать еще больше интервью, чем раньше». Результат матча был, конечно, убедительный (4:1), и наши ребята играли хорошо. Голы
были красивые, особенно дубль Бышовца (на’14-й минуте — удар с 20 метров в левый нижний угол, на 63-й минуте — «мертвый» удар в дальнюю девятку). Но чего-то особенного не произошло… «Средняя» команда мексиканцев тоже победила «несомненно сильную команду» бельгийцев, правда, со скромным счетом 1:0. Зарубежная пресса нашу победу над бельгийцами особенно не пропагандировала. Может, «зарубежные коллеги» потеряли адрес нашей команды? Кстати, интересно, знали ли они, без подсказки коллег, адреса команд Англии, Германии, Бразилии, Италии?

Потом был победный матч со сборной Сальвадора (2:0), результатом которого Г. Качалин остался недоволен. Недоволен потому, что «игра в одни ворота», с его точки зрения, должна была завершиться более впечатляющим результатом. К тому же сборная Мексики победила сальвадорцев со счетом 4:0. Но такое бывает у сильных команд: преодолеть «психологические трудности» в игре «с заведомо слабым противником» удается не всегда. И неудовлетворенность в этом случае остается тоже всегда. «Играли с Сальвадором не лучшим образом, — говорил Бышовец корреспонденту «Советского спорта», — особенно в заключительной стадии атак, да и не везло иной раз». Насчет не везло — явное преувеличение, а вот что, по образному выражению Л. Филатова, «поддались чарам легко дающегося преимущества и с видимым удовольствием… разыгрывали многоходовые комбинации» — это факт. Поэтому и первый гол Бышовец забил только на 51-й минуте, когда сальвадорцы уже давно после 2—3 неудачных попыток организовать атаку, ушли в глухую оборону. «Как нередко случается, — писал Л. Филатов, — после многих тщательных стараний он (гол. — Авт.) был проведен удивительно просто..Продолжение…