После прекращения военных действий, футбольные ассоциации стран-победительниц требовали созыва следующего конгресса ФИФА без участия представителей побежденных государств. Исполнительный комитет под председательством шведа Корнерупа, на которого были возложены эти обязанности после смерти Вулфолла, выступил против этой идеи, ссылаясь на положения Устава.

В сентябре 1919 г. английская Футбольная ассоциация решила возобновить отношения только с теми футбольными союзами, которые отказывались проводить матчи с командами бывших военных противников. Хиршман и Корнеруп отрицательно отнеслись к подобной позиции, призывая к политическому нейтралитету.

Представители ассоциаций стран антигерманской коалиции встретились в Брюсселе и приняли решение не признавать те ассоциации, которые санкционируют проведение встреч с командами побежденных стран. Впрочем, к маю 1920 г. на этой позиции настаивали только британцы. В знак протеста против политики ФИФА они заявили о своем выходе из Федерации.

Хиршман всеми силами пытался отсрочить проведение следующего конгресса, надеясь дождаться того момента, когда побежденные в войне государства войдут в Лигу Наций. Представители стран-победительниц и нейтральных государств собрались во время Олимпиады в Антверпене 27 августа 1920 г.

На этой встрече было решено, что команды государств, сохранявших во время войны нейтралитет, могут выбирать соперников по своему желанию.

Участники постановили также, что матчи с британскими клубами, вышедшими из ФИФА, не повлекут эа собой никаких санкций. На пост президента ФИФА была предварительно одобрена кандидатура Жюля Римэ, который официально вступил в должность 1 марта 1921 г. Хиршман сохранил за собой пост генерального секретаря ФИФА.

Первый послевоенный конгресс ФИФА состоялся лишь в мае 1923 г. в Женеве. На нем не присутствовали представители Германии и Австрии, но ассоциация Венгрии в его работе участвовала. Футбольная ассоциация Ирландии, единственная из британских ассоциаций, возвратилась в ряды ФИФА. Для расширения финансовых возможностей организации конгресс установил сумму ежегодного членского взноса в 10 долларов и обязательный минимум отчислений в фонд ФИФА с доходов, полученных от международных футбольных мероприятий. В своем отчете за 1923-1924 гг. Хиршман отмечал, что к тому моменту членами ФИФА являлись все страны континентальной Европы.

Тем самым ФИФА приобрела статуе наиболее мощнойспортивной федерации мира. Она приняла обратно в свои ряды все британские ассоциации, хотя те и отказывались делать необходимые отчисления. Английская Футбольная ассоциация настаивала также на невмешательстве ФИФА в отношения между британскими футбольными организациями. Поскольку деятельность Федерации приобретала поистине общемировой размах, Хиршман предложил учредить пост вице-президента от каждого континента.

С просьбой предоставить Латинской Америке место в Исполкоме ФИФА к нему ранее уже обращался посол Буэро, представлявший Уругвай. Поскольку наиболее распространенным в Южной Америке языком был испанский, Испания предложила придать ему статус официального рабочего языка ФИФА, что могло способствовать вступлению в Международную федерацию и других южноамериканских стран.

На конгрессе с особой остротой встал вопрос о статусе футболистов. Следуя примеру Международного олимпийского комитета, ФИФА стремилась выработать четкое и согласованное определение понятия «любительский статус». Традиционно считалось, что он подразумевает полную оплату всевозможных
расходов самим игроком.

Однако выработать точную формулировку, которая устроила бы всех членов Федерации, не удалось. Жаркие дебаты не прекращались и в следующем году, но опять без особых результатов. На конгрессе в 1925 г. было принято соломоново решение, и каждая ассоциация получила право сама устанавливать верхний предел «компенсационных» выплат игрокам-любителям.

Международный олимпийский комитет предпочел не замечать этой формы получения спортсменами заработной платы и поручил ФИФА организацию футбольного турнира амстердамской Олимпиады 1928 г. Победу в нем, как и четыре года назад, одержала сборная Уругвая, а сам турнир стал еще одним свидетельством растущей значимости и популярности футбола.

Однако несмотря на успех футбола в качестве олимпийского вида спорта, британцы продолжали твердо настаивать на своем убеждении: игрок может быть либо профессионалом, либо любителем, а третьего не дано. Подобные разногласия привели к тому, что британские ассоциации вновь вышли из состава Федерации. Опасаясь катастрофических последствий очередного раскола, ФИФА учредила специальную комиссию для разработки проекта футбольных чемпионатов мира. Цель была очевидной: добиться независимости от МОК, создав свой аналог олимпийского соревнования, и раз и навсегда покончить с дебатами о том, кого считать любителем, а кого -профессионалом. (Первое заседание комиссии состоялось в феврале 1927 г. в Цюрихе.)

В 1927 г. продолжался победоносный марш ФИФА по миру. С вступлением в ее ряды ассоциаций Кубы и Коста-Рики Федерация обрела плацдарм и в Центральной Америке. В 1928 г. ФИФА одобрила существование континентальных футбольных конфедераций. Характерно, что в 1928 г. вышло второе издание «Справочника ФИФА», на обложке которого было изображено не одно, как прежде, а оба полушария Земли. Отныне ФИФА представляла все континенты.

Из постоянных дискуссий между ФИФА и Футбольной ассоциацией стало ясно, что британцы вовсе не стремились вернуться в лоно Федерации, а хотели управлять футболом посредством подконтрольного им Международного совета (ИФАБ). Разумеется, ФИФА не могла допустить того, чтобы реальная власть в футбольном мире сосредоточилась в руках объединения, являвшегося, по сути, союзом британских футбольных ассоциаций.

Было решено, что отсутствие в составе ФИФА британцев не может препятствовать окончательному превращению Федерации в мировое футбольное правительство. Съезды ФИФА уже превратились в весьма значимое событие: на амстердамском конгрессе, например, присутствовало 80 делегатов.

С начала 1920-х гг. количество вопросов, требовавших безотлагательного решения на конгрессах, росло как снежный ком. Первостепенной задачей ФИФА был контроль и законодательное обеспечение международной миграции игроков, поскольку количество футболистов, уезжавших в другие страны из Центральной Европы, а затем и из Латинской Америки, постоянно росло.

Вне всякого сомнения, 1930-й стал поворотным в истории Федерации. Английская Футбольная ассоциация не предъявляла открытых ультиматумов, а предпочитала играть на противоречиях, существовавших в самой ФИФА, и подтачивать ее изнутри. От англичан поступило предложение добавить в Устав специальную статью, в которой был бы оговорен характер взаимоотношений ФИФА с футбольными ассоциациями Великобритании, а также бывших британских колоний. При этом британцы «не намеревались ни при каких условиях становиться членами ФИФА».

На будапештском конгрессе (июнь 1930 г.) разгорелся еще один спор, на этот раз о функциях и полномочиях Исполнительного комитета ФИФА. Майзль призвал к полной реорганизации Исполкома, его поддержали д-р Пеликан (Чехословакия) и д-р Мауро (Италия).

Вся полнота власти в ФИФА, по мнению Мауро, должна принадлежать одному человеку. Линнеманн (Германия) считал, что в компетенцию Федерации должны входить только вопросы, касающиеся проведения международных матчей, переходов игроков из клуба в клуб и статуса футболистов. Линнеманн выступил также за пропорциональное представительство национальных ассоциаций соответственно количеству зарегистрированных в них членов. На заседании Исполнительного комитета ФИФА, состоявшемся 15 марта 1931 г. в Париже, Мауро настаивал на введении должности освобожденного секретаря Федерации, который мог бы работать в Цюрихе, а также на более тесном взаимодействии с футбольными ассоциациями неевропейских стран.

В резолюции, принятой на берлинском конгрессе 1931 г., было заявлено, что ФИФА является союзом независимых футбольных ассоциаций и не намерена вмешиваться в их внутренние дела.

Однако в декабре того же года руководители ФИФА узнали о значительных финансовых потерях, которые понесла Федерация в результате спекуляций ее генерального секретаря Хиршмана. Он подал в отставку, а Футбольный союз Нидерландов постарался возместить нанесенный ущерб. ФИФА не стала заниматься уголовным преследованием Хиршмана, напротив, учитывая его многолетний труд на благо Федерации, было решено установить для него ежегодную пенсию. Однако это печальное происшествие ускорило перемены в структуре Федерации. С 1 ноября 1931 г. обязанности генерального секретаря были временно возложены на Иво Шрикера, в прошлом замечательного немецкого игрока, занимавшего в то время пост вице-президента. Это был конец целой эпохи.